Хрустел мороз орехом грецким,
крещенский снег слезой слепил, 
когда в Москве, на Павелецком,
я прозу Осипа купил.
Ау, «Египетская марка»!
Тебя касаясь языком,
папирус, парусник подарка
леплю в мальчишеский альбом.

И будто бы в цвету маслина
благоухает день и ночь
и знойный привкус сарацина
среди снегов не превозмочь…
О, вольность песни! – Антитеза
и умника и дурака.
Ожог январского железа
сдирает кожу с языка…