А вам, братки с кайлом, всё б водку жрать на Первомай да Пасху... На поминках в растерзанных кладбищенских суглинках сермягой волчьи пасти утирать. Глаза бы, – прежде ясные, – залить и ни себя не видеть, ни друг друга... На всём скаку разорвана подпруга, и не слепить хребтины, не срастить.
Гляди, сестра, глазастая страна, – приходит день и множит нечисть-нежить. Лишь ночь твоя звездой колодезь нежит высвечивая ствол воды до дна... Болит душа о том, что жизнь ушла. Молюсь, а всё труднее мне молиться. Всё косоротей родственные лица, всё глубже кривизною зеркала!
|