Опять ты июльскому солнцу
подставишь варяжскую грудь,
чтоб финна и чудь, и чухонца
загаром за пояс заткнуть.
Ведь солнце к шевру прилипает
охотно, как дева к деньгам,
и медью к рукам прикипает
и ластится бронзой к ногам.
И битое-шитое тело,
собравшее шрамы в боях,
встряхнулось и помолодело
и снова чудит на паях
со ржанием единорога,
с побудкою горна в груди,
с отвагою Одина-бога
на конном и пешем пути.
Но если б не лета зениты,
не вольность июля без уз,
душе бы не выдержать мыта –
голодных Валькирий союз
с холодной немотностью мира.
Разъята реальности суть.
И лишь теплокровница-лира,
способна, по клочьям клавира,
звучание смысла вернуть...
| 
