О чём ты простенал гусиным плачем длинно,
о чём я просвистел, синичий царь, стихи –
никто не услыхал. И вот, почти невинны,
всего на треть грешны и на все сто тихи,

мы вместе добрались до тёмной переправы…
Что проку имена друг другу называть?
Чьё горе – от ума, чьё – от иной отравы,
не вспомнит – а зачем? – большая злая мать.

Не наши времена, спеша из грязи в князи,
подошвой поскребли по Отчим письменам…
У беса, видит Бог, все козыри в запасе
для денежных затей. Оставим здешний срам.

На позднем берегу, транзитном, мы спокойны.
Равны самим себе, свободны, наконец.
Но те, кого любил… Но в жилах смерда – войны…
Услышится ль мольба – последняя! – Отец?