А вот и матушка-зима! 
Сдаётся, злая её рожа 
на правду более похожа, 
чем злата-лета кутерьма. 
И то сказать: какой резон 
тянуть до ноября с теплынью? 
Проснулись – минус пять, и стынью 
сквозит со всех шести сторон. 

Се – натуральный русский дух, 
железный спиритус морозов. 
И Карамазов-Каракозов 
Кара-Мурзе – первейший друг. 
С ордынским посвистом зима 
спешит на войлочной лошадке, 
и сыплет манной снег на грядки, 
и дымом фыркают дома. 

А между тем, мороз-отец, 
в косматом трёпаном треухе, 
глотнув забористой сивухи, 
шукает в кадке огурец. 
Когда ж и выпить, как не в час 
первоапостольного снега? 
И альфа-бета, и омега, 
и контрапункт, и ватерпас – 

желанье варварским вином 
согреть отходчивую душу... 
Хлебну, традиций не нарушу. 
Но вновь о смутном прожитом 
я думаю, при первом снеге 
на зиму глядя сквозь стекло. – 
Немеет узника стило, 
и напрочь за ночь замело 
всю ересь плана о побеге...