Толстяк в толстовке. Он ли – я?
В распахе джинсовой рубахи
есть вдох и выдох, как во взмахе
крыла небесного зверья.
А кубовой холстины стяг!
Сквозь трепет воздуха-индиго
Белеет облако-интрига –
лёт монгольфьера из варяг…

Пилот в джинсовке – может, я ­–
ещё позавчера был молод,
пил без закуски зной и холод
и в греки плыл – за грань буя.
И он, кто чуть отяжелел,
кто стал похож на трейлер с виду,
в муку перемолов обиду,
давно, как мельник, густо-бел.

И перец с солью, колер лет,
плюс мел, реликт долгоупорства,
плюс синь, летательного свойства,
вот цветоряд его анкет.
Так пой мне «Завтра!» – не «Вчера…»
Лазурь и ныне кровью в вене
пульсирует, как Моцарт в Вене,
как в синем небе представленье ­–
как турбо, турманов игра…