Въезжаешь в серый и туманный Крым,
не тот, куда козлёнком молодым
врывался на чумазом тепловозе,
когда, расплавлено, раскалено,
пространства терпковатое вино
втекало в губы разомлевшей розе…
 
Нет, все камбэки в прежние места –
чем дальше, тем опасней. Неспроста
бормочется о тщетности усилий.
Но, может, этот привкус, эту медь
на языке ты мог бы одолеть
естественною чистотою стиля,
 
не вспоминая попросту про то,
что в балагане, в цирке шапито,
хохочут, но тебя к себе не кличут…
Зато у моря ярко-алый груз
татары продадут тебе, арбуз,
чей сочный кус – куда полней, чем вычет!
 
Средь кипарисов зяблики снуют.
Две трети жизни помнимый уют
где обновлён, где напрочь покосился.
Лишь море необманно. Как всегда,
волна-невеста – страстно молода!
И синий взор ёё не износился.
 
Нет, ужин свой не отдадим врагу
и вновь сольёмся здесь, на берегу,
в глотке багряном, в моложавой силе.
А если б вы «Зачем?» спросили – есть
в ночах цикад «пленительная смесь»!
Но вы меня об этом не спросили…