Купив билет в июльский Мариуполь,
не тронь грязцы холерного копытца.
В окне плацкарты свет скользит на убыль,
и тамбур козьим запахом клубится.
Опять не спишь всю ночь в мешке вагона.
На кой же снова песня – ноги в руки?
На кой опять по сгонам полигона
на стыках рельсов-нервов множишь стуки?
Не спи, не доезжая Таганрога,
ты выйдешь на вокзале «Мариуполь»,
где в зное – гул пролога-эпилога
про сталь Азова, про руду и уголь –
про всё, что, ни за грош, гоп-стопом банды,
первичным накопленьем капитала, 

проглочено. А клумбы роз и банты
Мальвин над голубками – робко-вяло

подсвечивают площадь у театра...
О, город-сад, понятий заповедник! 
В игре форматов и в нарезке кадра,
ты, знаю, – не виновник, лишь посредник
в слиянье доз абсурда и металла...
Аз впал в Азов. Заказник Азиопы
базаром-пеной тутошнего нала
умножит и топ-сотни, и нон-стопы
безрыбья. Вслед извивам вибриона
чума на суше – сущий хит Шекспиру…
Зачем же сквозь пространство-время оно
и по сей день, ещё неутолённо,
всё брезжит нечто городу и миру?..