Есть крепость Каламита в Инкермане 
на пьедестале известковых скал. 
Когда-то я в Завете и Коране 
об этой вещей пустоши читал...

И просторечье Междуречья
пурпурной глиною речёт
про малокровье человечье:
с рассветом – нечет,
к ночи – чёт…

Не скрыть мне: я – певец гурзуфского базара,
где сто баклажек вин и в лёжке баклажан –
весь радостный развал приморского товара –
чуть хмуро стережёт под ноль обритый хан...

Груз корабельный, паруса глагол,
треск переборок в корабельном трюме.
Но с борта ты, как с радуги, сошёл
на краснозём...

Безвыходность сочится в душу
из-под ребра, из-под земли.
Сосут щенками суку-сушу
причалившие корабли...

Сквозняки гуляют по квартире,
белый лист сдувая со стола.
Помнишь, было дважды два – четыре
в дни ещё младенческого зла?..

Эта хрень-дребедень, пустяковый предмет из самшита,
минарета подобье, игольница «память Кавказа»…
Донце цацки пропало, и все, что вручную прошито,
все, что вышито крестиком, вышло в тираж по три раза...