Тощего дога, – кости и чёрную шкурой-шкуру, –
тащит прицепом соседка, округлая, как «до, ре, ми»…
Чернеют февральские ветки, дождливой зимы арматура.
«Послушай, торговка Шура, животное покорми!»

Тем более, о человеке, внедрённые в брутто твари,
укравшие пол-Росии, весь Киев и что-то ещё,
не соблазняйтесь думать, как о товаре-наваре. –
Многим гарсон небесный гамбургский пишет счёт…

Сквозь злое, бодрящее время гребут, пробираются люди.
А пса презирать не надо – он дог, он щеками – дож!
По левой скуле щекотно катится: «Сумно, судьи…»
И каждый на тюбик Босха бесхозно какой-то похож…