Для жизни духа нет плохих времён, 
как нету для неё времён хороших. 
Гончарной глине предназначен обжиг, 
упорный жар со всех шести сторон. 
Живущий неизбывно одинок, 
и он немей при жизни, чем пристало. 
Но тишь читать умеет между строк, 
но музыка – не медный лай кимвала. 

Когда признанью не хватает слов, 
то это оттого, что слишком много 
их сказано, без вдохновенья-Бога, – 
и смысл бежал из непробудных снов... 
В пределе откровенья – тишина. 
Она – и гул в крови, и дрожь ресницы. 
Когда-нибудь, очнувшись ото сна, 
почувствуешь – яснеет пелена 
и с чистого листа рискнёшь родиться.