Густеет зной. Хор комаров, пьянея,
звенит, зудит. И чёртика-сверчка
молитвы ли, псалмы, четьи-минеи
всё нечто сдёрнуть силятся с крючка.

Иначе бы зачем зарок упорства
в мелодии хитиновых пластин?
В сверчковой детской скрипке нет притворства,
и весь он – не вассал, а господин

в смычковом нашем деле устарелом…
Нет, взявши гуж, не вправе мы не петь.
Дружок мой, с нашим альтом, ямбом, мелом
цветным – мне легче притвориться смелым,
чем обещать угомониться впредь.