В меду увязнув летом, ныне в банке
оса – этюд в тонах Тутанхамона.
От злато-чёрной ткани полонянки
всю зиму отщепляются ионы
и чертят путь свой по сусекам сласти,
по стенкам трёхлитрового сосуда.
Здесь химия могла б судить отчасти
о тонкостях. Но хватит самосуда,

чтоб вынести вердикт, что гибель эта –
вполне оптимистического сорта,
что подлинность и линии, и цвета
дают дыханье сумме натюрморта,
что интеграл от суммы – пирамида,
где в коконе Рамзес почил под блоком.
И этот слайд дарует мне Изида,
кося из тьмы златой сливовым оком.