Сосны, ельники, березняки 
в крепко-хрустком снегу по колено. 
Диким мехом блестя, битюги 
тащат сани с поживою сена. 
В стылом поезде мчу на восток, 
греет вены пространства глюкоза. 
Предзакатного леса висок 
тронут розовой злобой мороза. 

Января ледовитый янтарь 
преломляется в царскую бритву. 
И шатровая звонницы старь 
молодую лелеет молитву. 
А на круче, излуке реки, 
срубы брызжут расколотым светом. 
То из шуб пугачи-мужики, – 
и бревенчаты, и высоки, – 
острозубым сверкают приветом...