Чтобы попросту не рерихнуться, повыйогивался – и хорош! Чай зелёный из белого блюдца ты ведь тоже не втёмную пьёшь. Вне вибрации тонкого слоя, вне слоений и свёрток пространств над Холодной, тюремной, горою леденеет воробышек-станс.
Замерзая, велит Стародруку – петь моложе, теплей и добрей, помня время, где к дикому луку колосками тянулся пырей. Где хотелось дышать, целоваться, самой первой касаться руки, где ещё мотыльковых вакаций не порвали вороньи крюки.
|