Диск планеты, громоздкий и плоский,
на слонах покачнулся, чуть пьян.
И на «Опеле» с красной полоской
улетел в невесомость Колян.
Блин планиды на трёх черепахах,
на трёх рыбищах млечных плывёт.
И приборы на шалых «Ямахах»
красной стрелкой дрожат – у двухсот.

Рдеют комья собачьего мяса –
по гудрону размазана слизь.
Эти капища, веси без Спаса,
не хотят и не могут спастись.
Этот жертвенник – вне покаянья,
долг за долгом, война за войной…
Умывает Господь свои длани
над беспутной моей стороной,

хлещет ливнем кривую дорогу –
и колёса скользят под откос.
Давит грудь чистоплотному Богу
наших свалок и сходок навоз.
Тот же срам – в переменах-изменах,
те же шрамы – на танковых лбах.
Вёрсты – в клочьях дворняг убиенных
да в венках на дорожных столбах.