Сентябрь припасает варенье,
кизил багрянеет в тазах. 
И горлица стихотворенья 
в безоблачных неба глазах 
белеет – на взмахе – знакомо 
и снова влетает под кров. 
Субботнею млеет истомой 
теплынь нищеанских дворов. 

Курлычет контральто романса 
в открытое настежь окно. 
А солнечный гривенник шанса 
звенит о дворовое дно: 

«Верни пятаки побирушке, 
себе и вражине прости 
охотничью страсть, погремушки 
и перья синичьи в горсти!» 

Пройдя сентября середину, 
главы не сберёг Иоанн. 
Но золото, синь, паутину 
ещё не завесил туман. 
Пируют на лавке ханыги. 
А помнишь! – И ты приносил 
на пир свой: то строчку из книги, 
то каплю бальзама из Риги, 
то красный султанский кизил!