Уста узды сполна красноречивы
и меньше врут, чем сервер и верлибр.
Мы были б и теперь всем миром живы,
когда б ценили свежесть жабр и фибр.

В продажном веке к паперти прильнувши,
узнаешь ли, почём тут правый суд?
Легко ли в новых игл стальные уши
верблюды по-пластунски проползут?

Когда бы первородную стыдливость
не свёз на свалку беспородный век,
никто б пергамент – твердь и прозорливость –
не променял на вороватый чек.