На выбеленных скалах Тарханкута,
на вздыбленных крутых известняках
мне чуется горячая цикута
на зноем пересоленных губах.

Здесь эллинского слова переплески
сберёг под кручей виноцветный Понт,
и помнит жаркий мак турецкой фески
горбатой арки скальный мастодонт.

Здесь чёрные бакланы на уступе
и дикий голубь в капище пещер
хранят молчанье
о гранитной ступе,
о тех веках, перетолчённых вкупе,
за чьей душой шуршит
уже шумер…