Выстроить жизнь, словно лодку сработать,
сладить ладью золотого сеченья!
Кто говорит, что отвагой и потом
не постигается откровенье?
Вытесать вёсла из тверди дубовой,
слышать волны содроганье ладонью,
чуять, как кровь твоя снова и снова
силу толчкам к предсердию гонит.
 
Выковать якорь, тяжёлый и грубый
коготь железный – лохматой пенькою,
как пуповиной поморские судьбы
связаны с отчей холодной землёю.
В этом краю уплывающих лодок,
в мире, что камнем и льдом покорёжен,
кормчий – не тот, кто удачлив и ловок,
тот – кто до смертной пучины надёжен.
 
Тёмным ли тучам, насытившись, каркать? –
Души достались пучине небесной…
Сядут на полузатопленный карбас
белые птицы – поморские песни…
Брат! Нам наследство отцово осталось –
парус холщовый да якорь железный.
Выдюжить жизнь!
Словно вывести парус
из ледяной непрощающей бездны!