Увы, окутал дым учителей, подсыпав соль в усы и перец в баки. Но звонки зовы сверстников-друзей сквозь все шумы, ристалища и драки. Сидячие притворства позабыв, исполненные протокольных бдений, и ныне чую гончих ног порыв, в укусах йода сбитые колени.
О, частый пульс футбольного мяча, о, игрища, сродни высокой драме! Вопящий «мимо!» Коля Каланча, облитый неподдельными слезами... О, ног-смычков мажорная возня, и точностью, и остротою паса гармонии учившая меня задолго до октав Торкватто Тассо!
Там был в цене вольнолюбивый нрав, там малодушье не было в почёте. А, кто правей и кто чуть меньше прав, – почти бесспорно отражалось в счёте. Усталые наставники мои! Ваш синус регулярно повторяя, душой я там – где вольные бои, в вечнозелёном безнадзорном мае!
|