Памяти
В. Свидзинского 
и В.Борового 

«Стихи меня спасали в лагерях, 
в пропащих чёрных шахтах Кайеркана, – 
сказал почти столетний патриарх 
с застенчивой улыбкой мальчугана. – 
Стихи меня сквозь сто смертей вели, 
они и светлокосой мамы мова 
спасли мне душу на краю земли, 
у злого океана Ледяного...» 
Так говорил мне старый человек, 
что, вопреки всем замыслам паучьим, 

прошёл сквозь непролазный хищный век, 
оставшись ясноглазым и певучим. 
Он выжил сам. И дал мне знак о том, 
кого сожгли чекисты в сорок первом, – 
о подолянском Рильке золотом, 
о тайном брате лотосам и перлам. 
И я их, двух, с любовью в сердце взял 
как суть той жизни, что меж злом и ложью, 
сквозь весь свой мусор, срам, базар-вокзал. 
способна в высший прорасти астрал 
и высветить сполна подобье Божье...