Абрикосами тешил июль. А теперь - и каштанов, 
и орехов немерено, в тёплом конце сентября. 
Дунет северный ветер, предвестник осенних буянов, 
и посыплются грецкие цацки, пожива зверья. 
Острозубый грызун золотую пропилит скорлупку, 
и крикливая сойка с добычею в клюве вспорхнёт. 
И синеет вино призового сентябрьского кубка, 
и пирует весь месяц мышиный и птичий народ. 
В одичавшем саду самосевом, то бишь самосадом, 
эти кроны волошского дара взошли, поднялись. 

Дань в корзину кладу я, и чадо моё дышит рядом, 
и спокойна и ласкова Отчего замысла высь. 
Абрикосовый ливень ореховым хрустом продлится, 
и пространство наполнится запахом пряной листвы. 
Белка низом мелькнёт, а верхами - цветастая птица, 
и лимонные кроны вздохнут, словно сонные львы. 
Будет длиться сентябрь, так сиянием солнца пронизан, 
что покажется жизнь бесконечной и полной чудес. 
И ореховый год будет веять летучим анисом 
от земли до небес.