Ласточка, ласковый посвист небесный, 
не оставляй меня, белая грудка! 
Я ведь не пленник двумерности местной, 
мы ведь с тобою повязаны чутко 
неким единством, сестра, без названья. 
И лишь пунктир твой, крылатый автограф 
высветит в полновоздушной осанне 
нашей взаимной любви иероглиф. 
Взлётная, не отдавай меня пешим 
дням – без тебя, без высотного смысла. 

На холодец петушару зарежем, 
вытопчем зиму сернисто и кисло... 
Помнишь, касатка? – До жилки родное 
бьётся, живёт в том неотданном лете, 
где распростёрлись вовсю надо мною 
золота с синью легчайшие сети, 
где до сих пор я бегу, не сдаваясь, 
по разнотравью, по таинствам-кущам... 
Где набухает и полнится завязь – 
Господи, в сердце Твоём вездесущем!