Жёлтые плоды, шары маклюры
в юно-зимнем воздухе парят.
Над Гурзуфом – вздох колоратуры:
третье января и снегопад.
Два священных деревца ацтека
на отвесной выжили скале.
Кукулькан приподнимает веко:
в руку сон – про бунт на корабле...

Так и ты, к твердыне генуэзской,
к вертикали камня, над волной
прилепясь, блестишь над бухтой-фреской
объектива цацкою цветной.
Окликая херувимов хоры,
ветви гнёт обильный снегопад.
Золотых тутовников мажоры,
опадая, на уступах спят.

Спелых сфер узорчатое тело –
амулет шагрени и парчи.
Или – теннисистка Габриэлла,
рассмеясь, рассыпала мячи…
Над посёлком типа городского,
«эм» на «це-квадрат», сейчас и здесь,
умножая, оживает слово –
эмбрион сгущенья золотого,
сверху вниз вещественная весть...