Подшит ли гурзуфским самшитом, сиренью ли здешнею пьян, сканирую взором промытым размашистых гор дастархан. Цветёт первоцвет-самобранка, и снова – ни вычесть, ни счесть! – целует под сердце вакханка, веснянка – невеста и весть.
Флюидами раннего чуда напитана майская взвесь. И розовой веткой Иуда ласкает прогретую жесть на крыше белёной лачуги над свежею синькою рам... Я всё за бровей твоих дуги, за радугу взора отдам!
Фонтанной пойдём, Пролетарской вдоль пёстрых дворов, под уклон. Ведёт башмачок твой татарский в козырный узорный полон. Ныряй же скорей, недотрога, и в душу, и в звонкий карман, пока всё не пропил Серёга, дружок-караим, Дамир-хан!
|