Осыпались свечки каштановых крон,
но пять лепестков занесло на балкон.
И малости этой хватило вполне
для беглого прикосновенья извне,
для ласки руки, той, что раньше любил,
с лиловой отметиной школьных чернил…
Прохладен июнь, как ладонь на челе,
зелёную нить в золотистой игле
затем и дают тебе гномы листвы,
чтоб мог ты скрепить инкунабулы швы.

Чтоб накрепко рукописи корешок
прошил ты – и спрятал добычу в мешок…
Чтоб к гибели пирамидальных цветков,
к закрытию файла, ты был бы готов.
Закатное солнце на крыльях стрижей
сверкает на шалой дуге виражей.
Дробится на веерном сдвиге крыла.
И день умирает – была, не была…
Вдыхается время. Протяжен простор.
И краток стрижиных зигзагов мажор.