Мелких куплю хризантем на продрогшем базаре, белых и жёлтых возьму за доступную цену. Глуше, темнее ноябрь. И в багряной гитаре смолк листопад, не простивший тумана измену. Вот уж и снег приходил. На асфальт до рассвета сыпал колючею манной, сухою крупою. Отроду в долг не беру, не приму и совета, как зимовать-куковать да смиряться с собою, с исчезновением птиц на ограбленных ветках, с мутью во взоре торговцев, хороших и разных...
Коль и оставлю я что-то в коротких заметках – долгие льды и снега перегонов опасных меж А и В разбиенной на части отчизны, меж крепостями железолюбивой державы... Жменю цветов сам себе принесу – не для тризны за упокой, но для страсти, живой моложавой – стебель полынный размять и вдохнуть среди стужи... Выгнулась мёрзлая тьма от Яги до Солохи. – Вот и затеплю цветка золотник. И к тому же: крепнет созвучье речей о несдавшемся муже с речью об отроке, спасшемся в чертополохе...
|